Статья 5 закона «Об оперативно-розыскной деятельности» запрещает сотрудникам полиции каким-либо образом мотивировать, стимулировать и побуждать граждан к совершению противоправных действий. Однако на практике представители правоохранительных органов часто игнорируют этот запрет, пытаясь улучшить или стимулировать показатели преследования. В большинстве случаев вызовы поступают в отношении должностных лиц, обвиняемых во взяточничестве.
Наиболее распространенными формами являются Субъект, действующий под руководством и контролем правоохранительных служб, просит сотрудника «помочь» в решении некоторых вопросов. Он склоняет сотрудника к получению взятки и после ее передачи арестовывает его.
В пункте 34 постановления Пленума Верховного суда РФ. 24 от 9 июля 2013 года говорится, что в случае мотивации в поведении сотрудника нет отступления от взяточничества. Поскольку без вмешательства правоохранительных органов, без создания искусственных условий у него не было умысла на получение взятки и правонарушение не является преступлением. При выявлении события взятки результаты оперативных мероприятий и следственных действий не могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу.
Проблема в том, что суды редко оценивают действия правоохранительных служб с точки зрения соответствия целям и задачам предпринимательской и научной деятельности. Даже не исследуется вопрос, есть ли основания для огорчения.
Однако успех в этом деле во многом зависит от действий защиты. Например, лингвистическая экспертиза может изменить ход дела. В результате экспертизы может выясниться, что «агент» манипулирует речью, вводит обвиняемого в заблуждение и использует другие приемы для достижения желаемого поведения.
Провокация взятки
Подкуп — это попытка передачи денег, ценных активов, имущественных услуг или имущества сотруднику без его согласия с целью запугивания или искусственного создания доказательств. Ответственность за данное преступление предусмотрена статьей 304 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Вызов правоохранительных органов и подстрекательство, причиняющее человеку страдания, — не одно и то же преступление. В последнем случае произошедшее можно охарактеризовать как злоупотребление служебным положением или превышение (не всегда) служебных возможностей.
Многие сотрудники, подозреваемые или обвиняемые во взяточничестве, утверждают, что найденные агентами деньги или обезьяны были им подсунуты. Такую линию защиты избрали, например, адвокаты исполнительного директора межведомственного управления Роспроднадзора по Самарской и Улиновской областям Олега Крутинина и главы Минтранса Алексея Кайдарова. В большинстве случаев такие аргументы не рассматриваются судами.
Однако это не означает, что наказания по статье 304 Уголовного кодекса РФ не выписываются.
Так, в 2022 году старший научный сотрудник комитета по науке Заводского района Саратова Артур Давыдов был признан виновным в шантаже и получении взятки. Согласно делу, следователь потребовал миллион рублей от руководства ИК-7 Красноармейского района за вынесение отказного решения по факту смерти заключенного в колонии. При получении первой дозы Давыдов был задержан. Он пояснил, что 150 000 рублей предназначались прокурору. Прокурор должен был согласиться с материалом об отказе от постановления о надзоре. Однако когда Давыдов попытался передать вознаграждение под контролем сотрудников ФСБ, прокурор отказался от денег и написал заявление о взятке.
Таким образом, нет такого чиновника, которого нельзя было бы отчитать за подобное задание. Чтобы не оказаться на скамье подсудимых, рекомендуется соблюдать следующие меры предосторожности
Справиться с проблемами и подтасовкой результатов бизнес-исследований — задача непростая, но вполне выполнимая, если в этом деле участвует опытный адвокат по взяткам. Эксперт находит малейшие нарушения в поведении полицейского, что дает его клиенту преимущество.
Три в одном: обман, взятка, подстрекательство
В понедельник, 22 января, в Астане состоится еще один громкий судебный процесс, на котором может прозвучать известное в стране имя. Аблай Мырзахметов, бывший глава национального предпринимателя «Атамекен», обвиняется в угрозе получения огромной взятки — 30 миллионов долларов! — за освобождение бизнесмена Кайрата Боранбаева.
Главная фигура здесь, конечно же, Аблай Мырзахметов. Он пришел в государственный сектор в 1997 году и впоследствии стал первым заместителем генерального директора национальной железнодорожной компании «Казахстан темир жолы». Позже он возглавил ее, а в 2001 году перешел из кабинета генерального директора КТЖ в кресло министра транспорта и коммуникаций. Однако там он пробыл недолго.
В марте 2002 года Мырзахметов стал доступен со своей должности в плане уголовного расследования, а в июне того же года был арестован. Еще через год бывший министр был приговорен к пяти годам лишения свободы с отсрочкой исполнения приговора и конфискацией имущества по обвинению государственных органов оценки.
Это не помешало Мирзахметову в 2005 году возглавить Республиканский союз торгово-промышленных палат, а в 2013 году он стал председателем Национального совета предпринимателей.
（Необходимо отметить, что (по совпадению) брат Аскера Мирзахметова в то время занимал пост акима Южно-Казахстанского акимата, первого вице-президента партии «Нур Отан», министра сельского хозяйства и заместителя премьер-министра — акима — акима. Жамбылской области. Словом, демократическая фамилия широко известная и гибкая.
10 мая 2023 года Аблай Мырзахметов был задержан сотрудниками антикоррупционной службы, а через два дня суд санкционировал его арест. Служба по борьбе с коррупцией заявила, что Мырзахметов подозревается в мошенничестве и подстрекательстве бизнесменов, в частности, во взяточничестве в особо крупном размере, в результате которого родители получили относительный иммунитет от уголовной ответственности. В случае с бизнесменом вскоре стало известно, что речь идет о другой известной в Казахстане фамилии.
В 2022 году, когда бизнесмен Кайрат Боранбаев был арестован по обвинению в хищении 14,5 миллиарда тенге при перепродаже российского газа в национальной компании «Казаказ», брат Таргата Боранбаева встретился с Аблаем Мырзахом Джа и уладил дело.
Мырзахметов, руководствуясь прямым умыслом на хищение средств, подтолкнул Борамбаева к совершению преступления. Он указал на необходимость дать взятку в размере 30 миллионов долларов, которые должны быть переданы должностному лицу, занимающемуся правоохранительной деятельностью. Версия следствия была представлена в Столичном суде на предварительном совещании перед основным разбирательством.
По версии прокуратуры, Аблай Мирзахметов похитил деньги Таргата Борамбаева в особо крупном размере (на общую сумму 13,9 миллиарда тенге), чем подтолкнул чиновников, занимающих государственные должности, и правоохранительные органы к даче взятки. В результате его обвиняют, в частности, в мошенничестве в особо крупном размере и подстрекательстве к взяточничеству.
Тот факт, что Мырзахметов одновременно обвиняется и в мошенничестве, и в провоцировании Талгата Боранбаева и подстрекательстве к даче взятки обращает на себя внимание тот факт, что Мырзахметов обвиняется и в мошенничестве, и в подстрекательстве. Это выглядит несколько противоречиво. Конечно, так нередко бывает, когда речь идет о совершенно разных эпизодах, объединенных в одно дело.
Этот процесс обещает быть непростым. Это, очевидно, прекрасно понимают и главные обвиняемые. На предварительном слушании Мирзахметов возражал против своего дела, пересматривая материалы дела. Отметим также, что обвиняемый был задержан.
‘Суд принял во внимание данные о том, что Аблай Мырзахметов подозревается в совершении особо тяжких уголовных преступлений, что может оказать на него давление с целью развития расследования дела и выезда за пределы Казахстана. При этом Суд считает, что он может свободно скрываться, препятствовать расследованию или продолжать свою преступную деятельность со стороны властей.
До этого момента не стоит напоминать, что Кайрат Боранбаев добился свободы. В марте 2023 года суд приговорил его к восьми годам. Однако в сентябре приговор был изменен, и он был приговорен к шести годам лишения свободы в связи с конфискацией его имущества. Впоследствии его ходатайство о замене отсрочки отбывания наказания ограничением свободы было удовлетворено, и в ноябре прошлого года Воламбаев был освобожден. Без помощи Мырзахметова, надо полагать, не обошлось.
К вопросу о совершенствовании судебной практики по делам о мошенничестве и подстрекательству к даче взятки
В демократическом правовом государстве пределы уголовной ответственности должны быть четко определены законом. Произвольное применение уголовных наказаний невозможно. Каждый обвиняемый должен быть виновен только в том преступлении, которое он совершил.
Око Фемиды приковано неспроста — независимо от того, какое положение занимает преступник и насколько он близок к народу, правосудие должно вершиться без подсчета каждого человека в зависимости от того, что он совершил, и без рассмотрения лицом к лицу. Лица, принимающие решения по уголовным делам.
Судебная практика в уголовном процессе должна быть справедливой и человечной, а также единообразной, честной, логичной и последовательной. Верховенство закона предполагает равенство всех перед этим законом и судом. Отсюда ясно, что и степень уголовной ответственности, и размер наказания за совершение аналогичных преступлений при аналогичных обстоятельствах должны быть примерно одинаковыми.
Это требует здравого смысла, поддерживает репутацию юрисдикции и поддерживает само государство. Одно и то же преступление при одних и тех же обстоятельствах.
Это, конечно, перечисление, но, к сожалению, оно применимо к ситуациям, возникающим при толковании пункта 20 Нормативного постановления № 8 «О практике рассмотрения Верховным судом некоторых составов преступлений, связанных со взяточничеством» от 27 ноября 2015 года. 8 «О практике рассмотрения Верховным судом РФ отдельных составов преступлений, связанных со взяточничеством, от 27 ноября 2015 года»: «Если человек получает деньги или другие ценности, то считается, что они переданы ему в качестве взятки. Если человек получает деньги или другие ценности, то его действия следует квалифицировать как мошенничество. Если этот человек дает взятку, чтобы мотивировать коррупцию с целью получения ценностей, его поведение следует охарактеризовать как мотив подкупа, и в таком случае поведение Бергина следует квалифицировать как попытку подкупа. При этом не имеет значения, не участвует ли в этом конкретное лицо, которому должна быть дана взятка.
Благодаря такой формулировке десятки людей отбыли длительные сроки лишения свободы за предоставление коррупционерам для решения вопросов путем подкупа компетентных должностных лиц завладения чужим имуществом.
Эти люди были осуждены по статье 190 Уголовного кодекса Республики Казахстан. Вторая статья — взятка, которая гораздо тяжелее, особенно в части профессиональных составов этого преступления, таких как причинение тяжкого вреда. Возникает много вопросов о справедливости и соразмерности такого наказания. Например, в уголовном праве существует субъективный стандарт атрибуции, согласно которому лицо должно нести ответственность только за то, что предполагали его намерения. В данной категории дел очевидно, что заключенный на самом деле не собирался передавать взятку другому лицу. Их предложение о такой передаче на самом деле было лишь элементом обмана, используемым в качестве способа мошенничества только в целях получения заработной платы, но не в коррупционных целях. В этих случаях и намерения, и действия преступников были направлены на получение материальной выгоды и не нарушали интересов государственной службы. Они ничему не научились, ничему не научились бы и ничему не научились.
Мы считаем, что ответственность за коррупционное преступление должна наступать только в том случае, если умысел субъекта направлен против него самого. При этом фактическое поведение должно быть направлено на соблюдение интересов государственной службы. Однако не только тогда, когда для этого есть неправильные причины, но и когда преследуется совершенно иная, сугубо корыстная цель.
В 2023 году Конституционный суд, рассмотрев одно из дел этой категории, решил, что отнесение к двум преступлениям является уместным. общественные отношения, охраняемые уголовной справедливостью.
В то же время это решение оставило весьма неоднозначную и, мягко говоря, сомнительную практику применения п. 20 вышеупомянутого нормативного постановления. Насколько нам известно, даже в материалах конституционного процесса, например, по делу о телефонном мошенничестве, имела место информация, представленная полицией потерпевшему, в которой некоторым лицам сообщалось, что их родительский родственник совершил уголовное преступление и в свою очередь задержан. Чтобы «решить проблему», этим сотрудникам полиции нужно перевести деньги, но эти мошенники не несут уголовной ответственности за взятку. По сути, их поведение ничем не отличается от поведения других людей, которые понесли более суровое наказание за аналогичный обман, но совершенный лично, а не по телефону.
Правоприменительная практика, сложившаяся в этой категории дел, кажется еще более странной в свете других очень известных и знаменитых личностей, нежели обычные «телефонные исследователи».
Например, из СМИ известно, что А. Мырзахметов получил 300 млн долларов США за мошеннические предлоги подкупа высокопоставленных государственных чиновников, чтобы решить проблему освобождения людей от уголовной ответственности. . За это он был приговорен к пяти годам лишения свободы в колонии общего режима.
В то же время в СИЗО есть немало людей, которые получили муляжи газетных вырезок, но были приговорены к еще более суровым срокам, несмотря на то, что даже не могли их носить. Один из таких людей, Боратхан Иль, требовал не 30 миллионов долларов, как А. Мирзахметов, а 30 миллионов тенге, и был сразу же арестован после того, как получил от своей жертвы куклу, сделанную из газетных вырезок. Он был приговорен к наказанию, вдвое превышающему наказание Мирзахметова. Согласно приговору, опубликованному на соответствующем интернет-ресурсе, бывший судья Верховного суда и член Высшего судебного совета Джангутдинов М., осужденный за незаконное получение тысяч долларов США, «в телефонном разговоре лично потребовал выплаты нескольких тысяч долларов США. Долларов». В телефонном разговоре он лично потребовал от Тургунбаевой Л.Т. Т. передать ему деньги в обмен на помощь». В результате М. Жангутдинов также был приговорен к пяти годам лишения свободы. В то же время вышеупомянутый Бораткан А. не являлся судьей Высшего суда справедливости и не имел полномочий действовать в интересах взяточника, а все обстоятельства, при которых он хотел получить деньги от потерпевшего, были им полностью сфабрикованы.
В связи с этим возникает вопрос к Верховному суду Республики Казахстан: где же здесь справедливость? Где равенство всех перед законом и судом? Где реальное единство правоохранительных органов? Почему пункт 20 вышеупомянутого нормативного постановления применяется самым безжалостным образом к одним, а к другим как будто не писан? Каковы причины этого? Коррупция ли это со стороны тех, кто выносит приговор, или национальное неравенство в глазах судьи? Получилось ли так, что одни могут требовать передачи взятки без наказания, а другие — нет? Видимо, двусмысленность и крайние сомнения в применении соответствующих положений закона и положений нормативного постановления заставили даже судей Конституционного суда написать в своих постановлениях следующее Конституционный суд считает целесообразным, в целях устранения возможности судебной ошибки и правовой неопределенности в отношении посредничества во взяточничестве, рекомендовать Верховному суду дополнительно разъяснить судебную практику при рассмотрении данных преступлений».
Постановлением Конституционного суда от 27 ноября 2015 года внесены изменения в Регламент Верховного суда Республики Казахстан, устанавливающие 8 «О практике расследования отдельных коррупционных преступлений». Очевидно, что в сложившейся ситуации необходима корректировка решений и сформированной на основе их применения практики расследования и правосудия. Полагаем, что моральное закрепление взяточничества должно квалифицироваться как материальное преступление и вменяться виновному только в случае успеха обвинения. Данная категория не должна применяться на основании данного состава, так как очевидно, что существует объективная сторона данного преступления, если потерпевший не верит во взяточничество и вместо передачи взятки обратился в компетентные правоохранительные органы в связи с этим фактом. Это не было доведено до конца. Кроме того, необходимо оценить содержание и эффективность примененного пресечения обмана. А именно, наличие подробного объяснения моральным виновником своего дальнейшего поведения по транспортировке взятки, конкретной должности и имени лица, которое он намеревался передать. Описание и объяснение.
Надеемся, что Верховный суд Республики Казахстан исправит очевидную несправедливость, абсурдность и противоречивость толкования вышеуказанных пунктов данного нормативного постановления и внесет необходимые разъяснения и дополнения.